губернатору штата
Джорджия мне наносили визиты люди, добивавшиеся поста президента, и
мне они не показались очень умными". Мне тоже знакомо это
впечатление.
Но
хотя я был бы рад оказаться президентом, все это были пустые
фантазии, так как я и вообразить не мог себя в роли кандидата на этот
пост. Эти претенденты запрограммированы, как роботы, на 16-часовой
рабочий день - бесконечный круговорот ленчей, обедов, банкетов,
рукопожатий, бесед у фабричных ворот. Чтобы баллотироваться в
президенты, надо быть энтузиастом. А чтобы обречь себя на все эти
тяготы, надо уж очень сильно хотеть попасть в Белый дом.
Я
за свою жизнь уже пожимал миллионы рук. За последние сорок лет я
посетил больше собраний и съездов, чем в состоянии запомнить. Я
держал такое множество стаканов с коктейлем, что моя правая рука уже
все время согнута. Мне кажется, что я посетил все заводы в мире.
Мне
пришлось произнести примерно сотню речей только в бальном зале
гостиницы "Уолдорф-Астория". Теперь тамошний персонал уже
знает историю корпорации "Крайслер" так же хорошо, как и я.
Во время одной из моих речей я заметил, как некоторые официанты
повторяли про себя мой текст, пока я говорил. Позднее один из них
попросил меня стать гарантом взятых им в долг до первой получки 200
долларов.
Но
со всей серьезностью должен заявить, что я совсем выдохся. Годы
работы в корпорации "Крайслер" состарили меня. Был бы я
моложе лет на десять, тогда я, возможно, и мог вообразить себя в роли
политического деятеля. Десять лет назад я был полон энергии и задора.
Но увольнение из компании "Форд", кризис в корпорации
"Крайслер" и особенно потеря моей жены сделали свое дело.
Да
я и не обладаю необходимым для политического деятеля характером. Я
наблюдал за Макнамарой, и если уж он, который был намного
дисциплинированнее меня, не смог вписаться в режим политического
деятеля и действительно послужить стране, то я и подавно не справился
бы с этим. К тому же я слишком нетерпим. Я человек прямой, не
дипломат. Просто не могу вообразить себя терпеливо выжидающим восемь
лет, чтобы убедиться, можно ли провести в конгрессе закон об
энергетике.
Я
слишком прямолинеен, чтобы быть хорошим политиком. Если человек несет
вздор, я прямо говорю ему, чтобы он заткнулся. Мне почему-то кажется,
что для президента это непозволительно.
Однако
для меня совершенно очевидно, что в руководящем механизме нашей
страны слишком много юристов и явно недостаточно представителей
делового мира. Я бы предпочел такую систему, при которой для
руководства экономической политикой государства было бы привлечено
два десятка менеджеров высшего ранга, причем даже с не облагаемым
налогом годовым жалованьем в один миллион долларов. Это послужило бы
настоящим стимулом, и в результате появилось бы гораздо больше
талантливых людей, готовых занимать государственные посты.
Года
два назад весьма влиятельная группа политических деятелей штата
Мичиган попыталась убедить меня дан" согласие баллотироваться в
губернаторы этого штата. Почему им это пришло в голову? Они исходили
из того, что пост губернатора является наилучшим трамплином для
достижения поста президента. Они меня уговаривали: "Вы
спасли "Крайслер", и теперь дела корпорации идут отлично. А
что вы думаете о штате Мичиган? Ведь он стоит перед теми же
проблемами, с какими сталкивалась корпорация, и к тому же это теперь
ваш родной штат". У меня для них был хороший ответ.
"Послушайте,- сказал я, - если я когда-нибудь вознамерюсь
выставить свою кандидатуру в губернаторы, подберите мне этакий
богатенький штат вроде Аризоны. Только в таком случае я соглашусь
обдумать подобное предложение. Больше я уже не согласен занимать
пост, который не обеспечивает мне приличной суммы денег в банке.
Хватит с меня корпорации "Крайслер"".
С
тех пор как в 1982 году в "Уолл-стрит джорнэл" появилась
упомянутая выше статья, мне пришлось потратить массу времени на
опровержение слухов, будто я намерен
|